Дата: 2 декабря
Многие не думают, потому, что подумав, становятся уязвимыми.
Если задаваться честными вопросами, сразу становится понятно - как мало мы знаем о мире, в котором живем.
Необъяснимый, неопределенный, мир, как огромная свинцовая плита, способен раздавить человека в долю секунды.
И взрослые, чтобы убежать от этого страха, снова прячутся в клетку привычных своих представлений.
А дети знают тайну. Тайну общения с миром.
Для того, чтобы с ним заговорить, чтобы перестать его бояться, чтобы прекратить его заколдовывать (внушая миру - каким он должен быть) надо просто посмотреть на него в замочную скважину.
Тогда "упорядоченный" и "понятный", взрослый мир куда-то девается, и вдруг ты оказываешься маленьким ребёнком в темном лесу - или огромной пустой комнате, где одеяло, похоже на свернувшегося дракона, а закрытая дверь - оказывается воротами в бездну.
Ум, используемый так, как нас научили в индустриальную эпоху, служит человеку преимущественно для удержания картины, в которой мир прост, понятен, объясним и подвешен, как кукла, на нитях причинно-следственных связей.
Распят, как шкура убитого медведя, утилитарен.
Но только дети, священники, философы и артисты знают, что за шкурой, через которую просвечивает солнце (и наше желание сделать её ковром у камина), живет совсем другой мир, мир, с которым гораздо лучше беседовать на языке легенд, нежели пытаться заколдовать чарами ума, заковав его в ледяные схемы инженерного мышления.
День, в который сгорел театр Шекспира, стал днём когда ушла Сказка.
Днём, когда ушёл карнавал.
Все наши современные проблемы начались в этот день.
Ветер поднял пепел, разнёс его по миру, затмил им звезды и пепел, покружив, осел в наших душах.
Мы носим его в легких, но самое главное - мы носим его в сердце.
Современный человек использует ум, в основном, для того, чтобы набросить на мир сеть, стреножить его, опутать схемами и привязать на заднем дворе.
Индустриальная эпоха, которая когда-то стала величайшим открытием, устала и провал
Многие не думают, потому, что подумав, становятся уязвимыми.
Если задаваться честными вопросами, сразу становится понятно - как мало мы знаем о мире, в котором живем.
Необъяснимый, неопределенный, мир, как огромная свинцовая плита, способен раздавить человека в долю секунды.
И взрослые, чтобы убежать от этого страха, снова прячутся в клетку привычных своих представлений.
А дети знают тайну. Тайну общения с миром.
Для того, чтобы с ним заговорить, чтобы перестать его бояться, чтобы прекратить его заколдовывать (внушая миру - каким он должен быть) надо просто посмотреть на него в замочную скважину.
Тогда "упорядоченный" и "понятный", взрослый мир куда-то девается, и вдруг ты оказываешься маленьким ребёнком в темном лесу - или огромной пустой комнате, где одеяло, похоже на свернувшегося дракона, а закрытая дверь - оказывается воротами в бездну.
Ум, используемый так, как нас научили в индустриальную эпоху, служит человеку преимущественно для удержания картины, в которой мир прост, понятен, объясним и подвешен, как кукла, на нитях причинно-следственных связей.
Распят, как шкура убитого медведя, утилитарен.
Но только дети, священники, философы и артисты знают, что за шкурой, через которую просвечивает солнце (и наше желание сделать её ковром у камина), живет совсем другой мир, мир, с которым гораздо лучше беседовать на языке легенд, нежели пытаться заколдовать чарами ума, заковав его в ледяные схемы инженерного мышления.
День, в который сгорел театр Шекспира, стал днём когда ушла Сказка.
Днём, когда ушёл карнавал.
Все наши современные проблемы начались в этот день.
Ветер поднял пепел, разнёс его по миру, затмил им звезды и пепел, покружив, осел в наших душах.
Мы носим его в легких, но самое главное - мы носим его в сердце.
Современный человек использует ум, в основном, для того, чтобы набросить на мир сеть, стреножить его, опутать схемами и привязать на заднем дворе.
Индустриальная эпоха, которая когда-то стала величайшим открытием, устала и провал
https://apeiron.school/fairytale-therapy-2-scenarios